Остапа несло. Впереди были водопады Рэроса.
Махнув на себя рукой, в какой-то момент понимаешь, что, кажется, разучился завидовать. Вот смотришь на людей, у которых есть то, чего тебе страстно хотелось, и не чувствуешь ничего, кроме... тихой радости и умиления. Ведь у них это есть. Такая замечательная штука. Это же так здорово. Хотя еще недавно тебя при этом посещало острейшее чувство утраты. Но даже если столкнешься с обладателем того, чего тебе хотелось ОЧЕНЬ сильно, и (по привычке?) ощутишь ту же острую боль, очень скоро придет осознание, что ты уже плохо представляешь, зачем тебе это надо. Ведь тебя же больше нет, тебе уже ничего не может быть надо. Ну, или почти ничего. Кроме того, что удовлетворяет primal, так сказать, потребности. Еда, крыша над головой, безопасность и спокойствие. Нужды еще функционирующей физической оболочки.
Смешно, но, когда я вижу на улицах девушек с густыми длинными волосами, мне это кажется... неестественным. Я приучила себя к мысли, что вот эта недолысина, которая отражается в зеркале, - это норма, что так было всегда и по-другому быть просто не может.
Что, правда, вовсе не означает, что я теперь радостно побегу по жизни с этим позорным клеймом.
Я как бы отделила себя от остального человечества. Словно я принадлежу к другой расе, для которой все мои уродства нормальны. Нет, это ни хрена не помогает вернуться к обычной "человеческой" жизни, это помогает не выть и не рыдать. Да, я урод среди нормальных людей, но это как бы в порядке вещей. Ты все равно остаешься уродом, но почему-то так это легче воспринимается.
Я вообще отодвинула от себя мир насколько могла. Он мне больше не нужен. Ну, кроме тех малостей, о которых я уже упомянула. Он стал моим врагом. И вместе с ним отодвинула ту гнусь, что он мне несет. Нет, конечно, от всей гнуси не отгородишься, но можно свести к тому минимуму, что за пределами твоего влияния, а потому с ним ни хрена не поделаешь. Уже чуточку легче.
Нет, ничто из этого ничего не решает. Это так... хроники доживания.
Смешно, но, когда я вижу на улицах девушек с густыми длинными волосами, мне это кажется... неестественным. Я приучила себя к мысли, что вот эта недолысина, которая отражается в зеркале, - это норма, что так было всегда и по-другому быть просто не может.
Что, правда, вовсе не означает, что я теперь радостно побегу по жизни с этим позорным клеймом.
Я как бы отделила себя от остального человечества. Словно я принадлежу к другой расе, для которой все мои уродства нормальны. Нет, это ни хрена не помогает вернуться к обычной "человеческой" жизни, это помогает не выть и не рыдать. Да, я урод среди нормальных людей, но это как бы в порядке вещей. Ты все равно остаешься уродом, но почему-то так это легче воспринимается.
Я вообще отодвинула от себя мир насколько могла. Он мне больше не нужен. Ну, кроме тех малостей, о которых я уже упомянула. Он стал моим врагом. И вместе с ним отодвинула ту гнусь, что он мне несет. Нет, конечно, от всей гнуси не отгородишься, но можно свести к тому минимуму, что за пределами твоего влияния, а потому с ним ни хрена не поделаешь. Уже чуточку легче.
Нет, ничто из этого ничего не решает. Это так... хроники доживания.
.
Игропрестолы телтейловские доиграть не могу, потому что они у меня вызывают отвращение своим жалким подражательством. Тот же Мартин, только в очень, очень блеклый и невыразительный профиль, вымученные диалоги, надуманные выборы и полный ООС у персонажей. Нет, у меня, конечно, есть и еще игры в загашнике, и, в конце концов, можно сфеодалить редакционного "Ведьмака", но в него мне тоже не особенно хочется. Я люблю Сапковского, а не эти порноролики, как бы там сюжет ни хвалили. Мне просто противно видеть, как мой любимый герой имеет на экране Трисс Меригольд во все дырки, и было противно еще во второй части. Да, я могу пропустить ролик, но мне противно, что он вообще там есть.